Алексей Емелин: "В случае возвращения в Россию стал бы играть в Казани"

- Было желание остаться именно в «Монреале»?

- Да. Контракт с этой командой закончился в конце сезона. Был рассчитан на год. Но сразу по окончании регулярного чемпионата предложений не поступало, потому что у нас уволили генерального менеджера. Вести переговоры было не с кем. Если бы со мной решили продлить контракт, то с удовольствием бы согласился. В «Монреале» устраивало абсолютно все. И уровень самой лиги высочайший. И еще сильно понравилось играть на маленьких площадках. Очень удобно. Думаю, что в КХЛ тоже надо на такие площадки переходить.

- Если бы не сложилось с «Монреалем», стали бы рассматривать другие предложения от команд НХЛ или вернулись бы в Россию?

- Мне больше хотелось продолжить карьеру за океаном. Там интереснее. Много борьбы, хоккей быстрее. А в случае возвращения в Россию стал бы играть в Казани. Ведь мои права принадлежат «Ак Барсу». Не могу сказать, что решение уехать из КХЛ было внезапным. Переговоры шли давно. Просто раньше не могли договориться об условиях, которые бы устраивали. То, что происходило в «Ак Барсе», мне было интересно. В течение сезона часто созванивался с ребятами и читал российскую прессу. Конечно, для Казани стало катастрофой то, что команда не прошла в плей-офф так далеко, как обычно.

- Как прошел первый сезон в НХЛ?

- Нельзя быть довольным, когда команда заканчивает чемпионат на последнем месте и не попадает в плей-офф. Но, тем не менее, мы выступили неплохо. Я же получал достаточно игрового времени. Адаптировался довольно быстро. Хотя, конечно, не за одну-две игры. Понадобилось матчей десять. И в каждом из них открывал для себя что-то новое. В общем, поначалу приходилось привыкать. Площадки меньше, соответственно, скорости совершенно другие и много столкновений, силовой борьбы.

- В этом году вы стали чемпионом мира. Насколько ожидаемым было приглашение в сборную?

- Мы встречались с Зинэтулой Хайдаровичем в Монреале, когда он приезжал смотреть игры. И он мне тогда сказал, что если наша команда не попадет в плей-офф и, естественно, если я закончу чемпионат без травм, то на сборы меня пригласит. На тот момент пребывал в отличной форме. Усталости после сезона никакой не ощущал. Желание выступить на чемпионате мира было огромным. Но все равно наперед ничего не загадывал. Просто играл и старался показывать все, на что способен. Когда после сезона попадаешь в сборную, будто снова начинается предсезонка, потому что работа ведется очень серьезная. Я начал готовиться к чемпионату мира еще в Монреале. Правда, по приезду была небольшая проблема в адаптации из-за разницы во времени. Ночью плохо спал.

- С Билялетдиновым вы работали в Казани на протяжении четырех лет. Вам его требования были хорошо знакомы. Привыкать не пришлось?

- Нет. В этом, конечно, был большой плюс. Тем более, что по моим ощущениям, каким Зинэтула Хайдарович был в «Ак Барсе», таким и остался. И что касается хоккея, существенных перемен не заметил. Но из-за того, что целый год я был вне российского хоккея, разницу все равно ощутил. В НХЛ совершенно другая игра и иные требования. У каждого тренера свое понимание хоккея. В «Монреале» требовали действовать активно в своей зоне и прессинговать быстрее в зоне соперника. И все защитники должны были участвовать и в атаке.

- Получалось у вас?

- Поначалу было непривычно. Играл больше с оглядкой назад. Ведь, насколько я помню, Зинэтула Хайдарович в Казани просил больше уделять внимание прямым обязанностям. И в сборной он говорил, что нужно играть в свой хоккей, выполнять задание и не сбиваться на индивидуальные действия. После Евротура была некая критика в адрес нашей команды. Но я был уверен, что с каждой игрой мы будем набирать форму, и к чемпионату мира Билялетдинов подготовит сборную на все сто процентов. В итоге результат превзошел все ожидания. А Женя Малкин доказал, что он сильнейший игрок мира.