Экс-сотрудница казанской тюрьмы о нелегкой "мужской" работе и благодарных заключенных
В преддверии Дня Защитника Отечества ProKazan.ru пообщался с представительницей прекрасного пола, которая умеет стрелять не только глазами, но и из автомата.
Елена Приходько сейчас находится на заслуженной пенсии. За спиной нашей собеседницы 18 лет работы в колонии строгого режима № 2.
Как вы устроились на работу в тюрьму?
- В 1994 году я прочитала объявление по бегущей строке, где говорилось, что требуются радиотелефонисты. Пришла — меня сначала зачислили в армию оператором связи. После года службы начальник предложил мне остаться на этой должности в колонии строгого режима № 2.
Другие должности в колонии не предлагали?
- Я также пробовала сидеть на КПП, но не смогла - жалко родителей. Бабушки старенькие последние крошки детям в тюрьму приносят, а они так и не исправляются. Последней каплей было, когда я увидела, как молодого красивого парня мама забирала из тюрьмы. Он был наркоманом, и его отправили с раком мошонки умирать дома.
На вашей практике случались побеги?
- Побегов не было ни разу, но когда я только пришла, у меня был один случай в конце 90-ых... Жулик вылез на крышу и хотел прыгнуть. А я увидела в окно и кричу: "Что, жить надоело?!" Он стушевался и обратно залез.
Сейчас бы заключенный точно не выбрался. Тогда бардак был полный: осужденные разгуливали по тюрьме в дубленках, норковых шапках, сидели на крышах и делали, что хотели. Потом наш начальник Фаргат Галлямов порядок там навел. Он молодец, поднял эту зону. Сейчас он тоже там не работает — тоже вышел на пенсию.
Вам часто приходится напрямую общаться с осужденными?
- В тюрьме с заключенными мы даже не пересекались. Но около роты охраны находилась колония-поселение. Иной раз идешь мимо — они снег убирают, а ты здороваешься с ними. Как уж не здороваться? Они же такие же люди, как и мы. Как говорится, от сумы до тюрьмы не зарекайся. Мало ли что в жизни случится.
Один раз я шла домой, а там как раз осужденный освобождался и ждал, когда жена за ним приедет. Я спросила его: на гражданке, наверно, все-таки лучше, чем в тюрьме? Он говорит: "Да". Этим людям нужно подсказывать и направлять их. Им очень не хватает обыкновенной поддержи.
Как они к вам относятся?
- Когда я выходила на пенсию, все меня провожали. Говорят: "Ну как это мы без вас будем?". Мужчин из колонии-поселения часто потом в городе встречаю, все здороваются. А еще помню, один раз шла, споткнулась и упала. А рядом на лавочке осужденные из колонии сидели. Ни один не засмеялся. Только посочувствовали. Вот это и называется уважение.
Замуж заключенные вас звали?
- Нет, конечно. Такие вещи мы строго пресекаем. Тем более они знают, что я замужем. Им с гражданки все передают. Будьте уверены, так во всех колониях и тюрьмах.
За помощью знакомые к вам часто обращаются? Например, если боятся идти в полицию?
- Такое бывает часто. Я подсказываю, как подойти, что нужно сделать. Полиция же должна нас защищать, не нужно бояться обращаться к ней за помощью.
А вот родственникам осужденных я ничем помочь не могу. У нас с этим строго — можно самой под трибунал пойти.
Как люди реагируют, когда узнают где вы работали?
- Сейчас же женщины везде работают. Они сильнее и мужественнее мужчин. Говорят, что если заключенный на побег пойдет — женщина стрелять не будет. Ничего подобного. Если он побежит — я не буду на него смотреть. Пускай это будет для меня большим грехом, но таких людей выпускать на свободу нельзя.
