Президент ФК «Рубин»: "Я не стану советовать Билялетдинову ставить Эдуардо в состав, чтобы продать его подороже"

– Валерий Юрьевич, как в ближайший год в «Рубине» будет проходить работа с болельщиками?

– Мы стараемся уйти от ситуации, когда статья финансирования работы с болельщиком велась по остаточному принципу. Не секрет, что два минувших года мы проработали в режиме экономии. Я даже это называл фашистской экономией (улыбается). Сейчас ситуация с финансами в клубе стабилизировалась. Да, конечно, у нас остается соглашение с УЕФА, по которому мы обязуемся не сильно превышать расходную часть над доходной. Но это еще отголоски с того времени. Чтобы вы понимали, расчет финансового результата для аудита берется за три последних года. Соответственно, какое-то время мы еще будем ощущать последствия той политики. Даже в этом году, скажем так, есть еще затухающие явления. Но все равно, ситуация значительно стабилизировалась. И это позволило качественно сформировать статью «работа с болельщиками».

– Эта статья предусматривает только расходы или на болельщиках уже можно зарабатывать?

– Давайте, по-порядку. Даже за балалайку, которая просто стоит в углу – нужно платить. Любой чих стоит денег. Но в этом есть прямая пропорциональность. Чем больше болельщиков, чем больше их любовь к клубу, тем больше она, волей или неволей конвертируется в рубли. Вы прекрасно понимаете, что основное число наших болельщиков не относится к числу людей, которые покупают билеты на финал чемпионата мира в ВИП-ложу за 30 тысяч долларов. Поэтому мы должны соотносить размах мероприятий с финансовым результатом. И эта цель рано или поздно (не уверен, что в этом сезоне) придет к тому, что доходов будет больше, чем расходов. У нас не стоит задача освоить клубный бюджет. Нужно другое мышление. Не выбивать деньги на воздушные шары, чтобы запустить их в воздух. Стоит задача сделать так, чтобы все работали на главную цель.

– Что же эта за цель?

- Если сравнить «Рубин» с заводом, то главная команда – это как сборочный конвейер. То есть оттуда выходят готовые детали. А все остальные должны помогать и способствовать этому. К этому мы и должны прийти. Но это ситуация не одного дня. Здесь все упирается и в культуру боления, нашу привычку к бесплатному. Люди до сих пор рассуждают, что на мероприятия дороже 50 рублей, идти не стоит.

– Как клуб пытается адаптироваться к грядущему финансовому фэйр-плэй?

– Если измерять в процентах, то около 40 процентов пути мы уже прошли. Но есть некие позиции, через которые не перепрыгнешь. Где-то должен пройти какой-то срок, все должно устояться. Но в любом случае, с подсказки УЕФА или без соглашения с европейским надзорным органом, мы бы все равно выбрали этот путь. Я бы назвал его эволюционным. Конечно, можно было революционно поступить. Я не хочу проводить параллели с некоторыми известными клубами. Мы для себя выбрали тот вариант, когда, как говорится в пословице, хвост у кошки по кусочкам нарезают (последовательно выходят из ситуации, не принимая радикальных мер – прим. авт.). Чтобы не рубить с плеча. Нам кажется, что плановое снижение будет проходить безболезненней для болельщиков. Можно было пойти по другой дорожке и свалиться в штопор, но это бы не принесло никому удовлетворения.

– Может быть, вы смотрели фильм «Экипаж», где сломанный самолет удалось посадить без жертв. Он основан на реальных событиях. С «Рубином» могло произойти то же самое?

– Я бы так не утрировал. Все-таки здесь не шла речь о человеческих жизнях. Я бы не обострял финансовую ситуацию вокруг клуба и не преувеличивал наш подвиг. Решение мы принимали простейшие. Никто не изобретал гениальных ходов или хитроумных комбинаций. Все просто: для того, чтобы баланс сходился – нужно больше получать и меньше отдавать. Вот и все! Соответственно нужно было пройтись по этим двум статьям. Посмотреть, где мы больше отдаем и меньше получаем. И потихонечку начать одно потягивать, а другое отпускать. Ничего сверхъестественного.

– Между тем, покупка Марко Ливайя пока остается самой крупной сделкой в российском чемпионате в это межсезонье. Означает ли это, что «Рубин» все же готов по-крупному играть на трансферном рынке?

– Если финансовая ситуация будет позволять, то конечно. В принципе, Ливайю мы рассматриваем, как хорошую инвестицию и предполагаем, что из нее выйти рано или поздно с положительным результатом.

– Однако, в клубе сейчас немало ситуаций, где положительный результат менее предсказуем: Еременко, Тёре, Эдуардо. Здесь все-таки приходится оперировать не только с финансовыми категориями, но и работать с живыми людьми. Доставляет вам, как президенту клуба, это дополнительные сложности?

– Работа в финансах, это не означает, что я перекладываю пачки денег из сейфа в сейф. Я в том числе, работаю и с людьми. Просто в футбольном клубе – специфическая категория. Может это кому-то не нравится, но здесь такая публика, какая она есть. На это можно обижаться, но это не будет иметь никакого значения. Если бы мы вели речь о работе кассира, который подсчитывает купюры и не взаимодействует с народом, то вопрос был бы более уместен. Я же, всю свою жизнь работал и работаю с людьми. Так что к этим футболистам просто нужен подход. И наша задача подстроиться под ситуацию.

– Говорят, финансисты жалуют игру в бридж, где можно проявить не только финансовые навыки, но и знания психологии?

– У нас в стране бридж не принят. Хотя главное правило бриджа мне нравится. Оно звучит так: Главное – не нервировать партнера!

– Из ситуаций с вышеназванными опальными футболистами вы надеетесь выйти в плюсе?

– В плюсе, наверное, нет. Но мы работаем над тем, что бы минимизировать какие-то последствия для клуба.

– В случае с Карлосом Эдуардо потери удастся минимизировать? Каждый казанец знает, что на полузащитника было потрачено 18 миллионов.

– Надо быть реалистом. Очевидно, нет. В данном случае минимизировать означает – выжать максимум возможного из имеющегося.

– Может, стоит намекнуть Ринату Билялетдинову, чтобы чаще ставил бразильца в состав и его можно было бы продать подороже?

– Я не считаю себя экспертом в футболе, чтобы давать советы главному тренеру. Поэтому я стараюсь не вмешиваться в спортивный процесс, пока он не соприкасается с финансами. Говорить, на какой фланг бежать – я далек от этого.

– Вы знаете, что некоторые ваши коллеги, напротив, дают советы тренерам и ругаются с комментаторами?

– Конституция им этого не запрещает. У нас в стране свобода слова!

– Вы еще получаете удовольствие от работы в клубе на третий год президентства?

– Удовольствие я получаю от каких-то разрешенных проблем оперативно-финансового управления. Меня больше это зажигает.