Почему употребление сокращенных слов, "американизмов" стало нормой в повседневной жизни? В чем причина обнищания Русского языка? Чтобы ответить на эти и другие вопросы, газета "Pro Город" и портал ProKazan.ru провели Круглый стол на тему "Русский язык - великий и могучий?" Часть первая.

ЭКСПЕРТЫ КРУГЛОГО СТОЛА

Модератор круглого стола: Иван Скрябин, корреспондент газеты "Pro Город" и портала ProKazan.ru

Место проведения Круглого стола: Национальная библиотека РТ.

"Публика, которая раньше стеснялась татарского имени, сейчас надела платки"

Иван Скрябин: В чем проблема обнищания, деградации русского языка?

Людмила Костычева: Я твердо убеждена: с языком все в порядке — он как располагал своими колоссальными средствами, так располагает ими и по сей день. С ним ничего не произошло — он существует в своей системности, живых эволюционных моментах. Стоит говорить о деградации носителей русского языка, о готовности общества пользоваться языковым массивом, его желании осваивать неограниченные недра языковой системы, которые существуют и ничего с ними не происходит. В состоянии ли наши соотечественники так пользоваться языком, как пользовались им 20 лет тому назад? Нет.

Иван Скрябин: Проблемы языка связаны с глобализацией?

Эрада Галеева: Эта проблемы экономических ресурсов, экологии, но никак не языка. Кто мешал татарам чувствовать свою самобытность 30 лет назад, когда Марьям вдруг становилась Марией... Публика, которая тогда стеснялась татарского имени, сейчас надела платки. Мы торгуем своей ментальностью в зависимости от моды. Я считаю, что в государственной политике должна быть четкая позиция по отношению к Русскому языку.

Людмила Костычева: У нас есть законы о языке.

"Никто не должен лоббировать свои коммерческие интересы в школах"

Эрада Галеева: Все есть, но ничего не работает. Изменились ли правила правописания русских слов за последние 50 лет? Нет. Так почему же Рособрнадзор запрещает школам пользоваться учебниками, выпущенными до 2002 года? Из-за этого возникает их нехватка, у школ нет денег, на покупку якобы новейших учебников, учителя просят купить учбники родителей — а это уже преступление...

Иван Скрябин: Из-за чего не разрешают?

Эрада Галеева: Не я же издаю законы. Школы получают предписание, чтобы учебников, изданных до 2002 года в школах не было, а новые пособия закупались именно этих авторов.

Сююмбика Зиганшина: Это все упирается в финансовые вопросы.

Эрада Галеева: Тогда нужно честно говорить о том, чтобы лоббирование интересов государства или еще кого-то было вне школы!

И о законах. Когда я предложила в программу "Русский язык в Татарстане" включить раздел "Русский язык как инструмент национальной безопасности" мне отказали, объяснив это тем, что "Мы - республика Татарстан. Пусть федералы занимаются национальной безопасностью". А то, что в республике Татарстан эта безопасность удвоенная — никого не интересует. Кроме этого, творческое, личностное развитие — оно исключено из новомодной "Концепции одаренности Республики Татарстан". Никто не говорит об этом.

Почему мы не можем принять федеральный опыт? "Несовершенство" системы образования у нас и рождает такие бессмысленные и глупые противостояния националистов. Если я - настоящая татарка, я знаю себе цену, я уважаю свою культуру, свой язык и мне незачем доказывать это митингами. Конфликты между носителями разных языков устраивает тот, кто сам ущербен и обделен...

Язык сам себя очистит

Иван Скрябин: Насколько необходимо было изменять правила ударения в русском языке?

Людмила Костычева: Самое бессмысленное, что можно сделать по отношению к языку — это декларативно проводить какие-то реформы — язык сам себя очистит от того, что не укладывается в удобное, понимаемое. Пугает то, что в обиход языка вошла огромная масса корявых, неэстетичных, не отражающих уровень какой — либо воспитанности и образованности элементов. Хотя это реальная жизненная ситуация — от этого никуда не денешься. Нужно четко разграничивать, кто пользуется этими элементами и насколько это опасно для их будущего становления.

Героев труда сменили герои потребления

Иван Скрябин: - Можно ли расценивать частое употребление просторечий как следствие свободы слова?

Эрада Галеева: - Слэнг и "американизмы" можно приравнять к наличию свободы слова. А вот частое употребление просторечных слов — это следствие низкого уровня культуры граждан, который культивируют СМИ.

Людмила Костычева: - Мы воспринимаем язык телевидения как некий образец для подражания. Если речь идет о так называемом албанском языке, слэнгах, которые всегда находились на периферии языковой системы и существовали всегда, то любой человек проходит освоение какого-то субкультурного языкового пространства. Однако по мере его социализации, попадания в другую сферу коммуникации: официально — деловую или научную — он переходит на кодифицированный язык. Вполне естественно, что чем больше человек осваивает этих кодов говорения, тем он, на самом-то деле, становится богаче, даже если речь идет о каком-то не совсем культурном коде.

Эрада Галеева: - Существует большое количество информационных каналов, но кто говорит о книге, кто говорит о языке? Канал "Культура" и иногда "Россия". Кто у нас герои телевидения? Это те, кто отсидели в тюрьме и стали крупными дельцами.

Иван Скрябин: - Кто, по Вашему, должен быть героем телевидения?

Эрада Галеева: - Интеллигент.

Иван Скрябин: А есть ли он?

Эрада Галеева: - Нужно привлечь оставшуюся в нашей стране интеллигенцию, которая бы рассказывала о культуре, своей судьбе и жизни. И тогда будет патриотическое воспитание, гражданская позиция.

Директора школ стали называться менеджерами

Иван Скрябин: - Может быть проблема все-таки не столько в СМИ, сколько в образовательной системе?

Эрада Галеева: - Понятие русского языка в нашем обществе напрямую связано со школой, а школа у нас стала ассоциироваться с тремя понятиями: прокуратура, надзор, деньги. Директора школ стали называться менеджерами, но школа — это не банно — прачечный трест — это центр воспитания и обучения! Когда я приезжала в Японию и ученики узнавали, что я учитель — Сэн-сэй, говорили они и в почтении вставали на колени... Уважают ли у нас так учителя?

Сейчас 49 уголовных дел открыты на директоров школ: не те учебники, не по тем программам... А новая оплата труда в школе: если ты подготовил хоть 15 победителей городской олимпиады — ты имеешь доплату в размере 60 рублей за человека, если подготовил на Россию — 80 рублей, международный уровень — 120. Учителя сказали: "мы никого не будем готовить, мы возьмем репетиторство, положим себе деньги и уйдем". Это унизительная система оплаты для учителей.

Пока мы не перестанем друг-другу врать, что наши дети получают бесплатное образование за деньги родителей, которые идут на оплату репетиторов — ситуация не изменится. А признать мы не можем — это государственная политика. Мы не знаем, что будет из нынешней российской школы.

Людмила Костычева: - Это очевидно. Высшее образование уже сейчас потеряло свою ценность.

Нужны настоящие матери, а не "Ксении Собчак".

Иван Скрябин: - Почему ненормативная лексика превратилась в выразительное средство общения молодых людей?

Эрада Галеева: - Что вы хотите от русского языка и его носителей, когда женщины - матери матом разговаривают со своими детьми? И мы пиарим таких девиц на примере Ксении Собчак. Как разговаривает молодежь между собой? Вся уголовная терминология в их языке.

Людмила Костычева: - Если мысль ущербна, то и форма будет такой же. Язык - это зеркало жизни, и пока она не наладится, мы будем констатировать только проблемы, главная из которых — проблема личности. Все зависит от того, кто я и как я отношусь к своему языку, насколько для меня принципиально использовать этот язык в том или ином его варианте. Вообще нужно штрафовать за использование ненормативной лексики в общественных местах.

Иван Скрябин: - Не будет ли это нарушением прав личности?

Эрада Галеева: - Права личности возможны в демократическом обществе, а у нас его нет. Нам дали много прав, а об обязанностях мы совсем забыли.