В Татарстане случилось невероятное: человек убил другого человека, но избежал наказания. В Кулангинском сельском поселении разразился громкий скандал. Глава поселка убил сельчанку, приняв ее за лису.
На минувшей неделе всех поразило известие о том, что глава поселка, застреливший женщину, избежал наказания. Родные умершей сельчанки почему-то изменили свое решение покарать убийцу и пошли с ним на мировое соглашение.
Принял за лису
Трагедия разыгралась в декабре прошлого года. 38-летняя жительница села Диляра Валиуллина позвонила главе с просьбой сделать уже что-нибудь с повадившейся воровать кур лисицей. Рыжая хищница перетаскала уже половину курятника у нее, у соседей, и набеги животное совершало почти каждый вечер.
Разобраться с лисой глава решил лично и собственноручно. Взял ружье и после работы вечером отправился к односельчанам в гости.
С мужем звонившей женщины Ринатом 52-летний Фидаиль Нигметзянов уселся в засаде. Лиса не спешила появляться.
В этот момент женщине потребовалось сходить в сарай. Чтобы осветить себе дорогу, она воспользовалась налобным фонариком. Именно этот свет глава поселка воспринял за блеск глаз хищницы. Он точно выстрелил дважды.
Раненая женщина не сразу поняла что случилось, да и ее родственники тоже не сразу поняли. А когда муж догадался, что вместо лисы пристрелили его супругу, то сразу повез ее в больницу. Не успел. По пути пострадавшая скончалась.
Требовали наказать, но передумали
Поначалу супруг погибшей требовал наказания по всей строгости закона. Он упирал на то, что в семье остались двое детей, что убийство - оно и в Африке убийство, даже если совершено не со злого умысла, а по неосторожности.
Но потом мнение родни кардинально изменилось. Они подали ходатайство в Кайбицкий районный суд, в котором просили не наказывать Нигметзянова и указывали, что претензий к нему не имеют.
Суд вынес решение, прекратив дело ввиду того, что стороны заключили мировое соглашение. Говорили, что глава поселка пообещал потерпевшим более миллиона рублей компенсации, и это стало веским аргументом для примирения. Так чиновник избежал наказания, но так ли все просто на самом деле?
"Деньги тут при чем?"
Мы поговорили с Фидаилем Нигметзяновым. Он уже вернулся к исполнению своих обязанностей в администрации сельского поселения, и в плотном графике чиновника долго не могло найтись свободной четверти часа на беседу с журналистами. И вот наконец мы застали его на рабочем месте.
- Какие же условия заставили родственников погибшей пойти с вами на мировое соглашение? Сколько вы им пообещали?
- Дело не в суммах, я не хотел бы озвучивать конкретные суммы. Тут дело вообще не в деньгах, мы договорились, их все устроило, они претензий ко мне не имеют. Я им выплатил уже все, возместил, так сказать, извинения свои принес. Не буду называть суммы. Мы имеем право договориться и не рассказывать о сумме договоренностей никому, так ведь?
- Вы - опытный охотник?
- Да, вот уже 30 лет хожу на охоту, и никогда никаких подобных ситуаций не было.
- Как вы, будучи опытным, надумали ловить лису вот так, ведь можно было капканы поставить, отраву бросить...
- Эта женщина мне не раз звонила, несколько раз просила, умоляла избавить их от лисы. Я знаю, что был не прав, открывая стрельбу в населенном пункте, но я не мог предположить, что будет все так... Правильно, что меня оштрафовали на 40 тысяч за стрельбу в населенном пункте. Это совершенно правильно. Не знаю, почему я так поступил, ведь знал, что нельзя.
- Семье погибшей теперь будете помогать?
- Конечно, мы же в одном селе живем, одним коллективом. Глава семьи работает, он газовый слесарь. Дочке 14 лет, учится, старший сын вернется из армии скоро, с работой тоже поможем. Семья благополучная, детям там ничего не угрожает, не переживайте. Безусловно, я буду приходить к ним, участвовать в их жизни, приглядывать за ними, чтобы все было в порядке.
- А на охоту теперь ходить продолжите?
- Да какая уж после такого охота! Рука больше не поднимается ружье взять... Наверное, больше не пойду...
- А сами вы себя простили?
- Нет конечно. Конечно, нет... (молчит). Разве такое когда можно забыть и простить? Я никогда себе этого не прощу.
