Почему татары не хотят быть татарами: логичный процесс или результат политики властей Татарстана?

В последнее время татары часто говорят о том, что их национальную идентичность нужно спасать: если ситуацию не изменить, то через полвека народа и не останется вовсе. Причин этому много: баталии вокруг языка, культура, странная политика государственных органов. Журналист ProKazan Рамиль Акберов разобрался, как так вышло, что в Татарстане приходится спасать татарскую идентичность.

На прошлой неделе на второе заседание собралась комиссия по спасению татарского языка. Вопросы на повестке, конечно, самые важные: объявление конкурсов и издание журналов (кто-то сейчас читает журналы?), в селах предложили установить радио для звучания оттуда татарской речи. В общем, с такими спасителями и враги не нужны. Но несмотря на комичную (во всяком случае, пока) деятельности комиссии по спасению татарского языка, проблема действительно есть: часть татар не ощущают и самое главное, не хотят ощущать себя татарами.

Сразу скажу, что в своих размышлениях я оставлю деревенских татар: там с национальным самосознанием все в порядке, поэтому проблема так остро не стоит. Другое дело, что татарская деревня умирает, ее молодежь почти в полном составе уезжает в город, где с национальной идентичностью все значительно хуже.

А с чего ты взял, что проблема существует, спросите вы? Республика называется Татарстаном, пост главы региона и большинство ключевых постов заняты татарами. Только с каждым годом количество разговаривающих на татарском уменьшается, да и если бы все было хорошо, то никакую комиссию по спасению языка создавать и не понадобилось бы. 

Начнем с больной темы - языка. Казань является русскоязычном городом: услышать на его улицах татарскую речь можно, но не особо часто. Почему? Велик соблазн заговорить про отмену обязательного татарского и навлечь толпу споров в комментариях, но об этом позже. Легче всего сказать, что татарский дошел до такой жизни из-за того, что теперь его можно не изучать в школах. Но это не так: и в те времена, когда каждый школьник был обязан учить два государственных языка республики, дела татарского обстояли увы, не очень.

Главной причиной ваш покорный слуга считает урбанизацию, которая неизбежно приводит к «культурной монополизации», или глобализации, кому как удобно. Русский язык оказался банально удобнее для ежедневного общения, чем татарский: возможно, кому-то это не совсем приятно признавать, но реальность не совсем приятная штука. Даже татары, хорошо знающие родной язык, очень часто впутывают в свою речь русские слова. С такой же проблемой столкнулись и украинцы: несмотря на всех их усилия по развитию/насаждению (тут уж кто как называет) украинского языка, большая часть населения продолжает разговаривать на русском. Да, украинцы в силу независимости когда-нибудь наверняка добьются своего, но для нас важно другое: молодой и сельский язык (это не оскорбление, а просто факт) проигрывает конкуренцию развитому русскому языку.

Можно было изящно обогнуть острые углы и после этого тезиса перейти к другим аргументам, но тема будет неполной будет без «плача Ярославны» о запрете изучения татарского в школах. Рассуждения о правильности такого шага не предмет сегодняшнего блога, но свою роль в угасании татарского языка роль это, конечно, сыграет. Только на нынешнее положение дел это пока не повлияло: то поколения школьников, у которых не будет обязательного татарского, еще просто не успело вырасти.

О перспективах местной культуры и языка высказался и директор школы "СОлНЦе", известный борец за преподавание татарского языка Павел Шмаков:

«Татарская культура не загибается. У меня ощущение, что идет внешнее давление из-за нынешнего отношения государства, как в 90-ых годов велось давлений на учителей русского языка в Татарстане. А когда политика государства неправильная, в народе появляются ростки сопротивления. Большое количество детей хотят на самом деле учить татарский язык. Нужен учитель, который покажет, что этот предмет красив, интересен».

Сам Шмаков довольно активно высказывается о необходимости правильного преподавания татарского языка. В частности, этому было посвящено и его выступление на "Деловом завтраке", проводимом Искандером Мушинским, где ваш покорный слуга и выяснил мнение Павла Анатольевича по вопросу преподавания родного языка.

А теперь о самом главном - культуре. Сейчас время монополий: крупные компании активно поглощают малые. То же самое и с культурой: в условиях урбанизации «большие» культуры активно поглощают малые. Это, кстати, касается и русской культуры: большинство форматов того, что смотрит и слушает наша молодежь, просто адаптированы с западных аналогов. Получается несправедливая вещь: сильный становится сильнее, а слабый - ещё слабее.

В случае с татарской культуры все ещё хуже: в ней очень мало того, что могло бы заинтересовать городского миллениала. Тукай, Салават, эчпочмаки - это, конечно, прекрасно, но что дальше? Такое чувство, что татарская культура, к сожалению, так осталась в 80-90 годах, не родив новых смыслов и идей. Сейчас в этом направлении делаются вроде бы правильные шаги: печатаются футболки с забавными принтами, появляются мемы, рисующие Татарстан краем вкуснейшего чак-чака и сказочного катыка. Такие мелочи вовсе не мелочи: молодёжь считывает смыслы вовсе не через гигантские тексты, а с песен, мемов, клипов Моргенштерна на ютубе (о времена, о нравы). Но если заниматься только этим, то татары станут «сувенирным народом»: ну да, есть там такие с эчпочмаком и сабантуем, президент у них ещё такой смешной. Скромность украшает только тех, кому больше нечем себя украсить - поэтому, окончу мысль выводом-советом: спасение татар в их любви к прекрасному  и созданию себя заново через эту любовь.

Так бывает, что враг - в отражении. В случае с нежеланием татар быть татарами это пословица обретает свои очертания. Люди, которые сейчас со всех трибун кричат о необходимости спасения татарского языка, сами довели его до такого положения. Плохим преподаванием и перегибами в преподавании языка в его «золотые годы» и полной неспособностью затем защитить от исчезновения из школ. А теперь заседают в разных комиссиях и вносят предложения один смешнее другого. Может эти люди реально хотят чего-то хорошего для татарского, но когда они собираются вместе, получается какая-то беда. К тому же, эти люди реально очень плохо понимают современность, отчего и появляются предложения об установке радио для улучшения положения татарского языка. Понятно, что идея комиссии мертворожденная: кому хоть когда-то помогали комиссии, штабы и прочие проявления бюрократического духа. Самих аксакалов из штаба татарский язык переживет хотя бы в силу (простите) физиологических причин, ну а что будет дальше - это большой вопрос.

Шаткое положение языка, культурная неопределенность и довели татар до того, что многие из них татарами себя и не ощущают. Если посмотреть на ситуацию исходя из сухих фактов, то, конечно же, дело дрянь. В Казани молодых людей, знающих и активно разговаривающих на татарском, раз, два и обчелся, деревня (главная татароязычная среда) постепенно исчезает, превращаясь в место досуга на выходные.

Но реальность не всегда развивается следуя сухим законам логики, так что афоризм «слухи о моей смерти сильно преувеличены» при удачном стечении обстоятельств можно будет применить и к татарам. Татарский довольно красив, мелодичен, надписи на нем можно наносить на хипстерские футболки - это совсем не мало, для начала. Руководствуясь правилом «спасение утопающих дело рук самих утопающих» решение судьбы языка нужно отдать в руки тех, от кого эта самая судьба и зависит: молодёжи татарской, которая и решит, жить нации или нет.